Хроники Анаксагора. От сотворения мира до наших дней.

НАЧАЛО

Впервые открыв глаза, я увидел хаос. Новорожденный мир приветствовал меня небесами, чей цвет то и дело менялся от свинцово-черного до слепяще-белоснежного. Солнце и Луна, не в силах определиться, сменяли друг друга быстрее, чем неслись в вышине косматые низкие тучи. Словом, первоначальный облик мира полностью соответствовал нраву его создателя. Природа только пыталась свыкнуться с осознанием собственного бытия. Я же не задавал вопросов, кто я, где нахожусь, зачем живу? Более того, они даже не пытались возникнуть в разуме моем, ведь я был создан зрелым драконом с ясным знанием ответов на них.
В таких негостеприимных условиях прошли первые годы моей жизни. День за днем я наблюдал, как под моими крыльями далеко внизу Анаксагор принимает свои окончательные очертания, полнится флорой и фауной, оживает. И я радовался этому, словно каждая перемена была драгоценным подарком от демиурга мне, единственному разумному жителю его мира.
Сейчас, оглядываясь назад, я понимаю, что Иллюзион, довольно часто являвшийся мне, пристально изучал и наблюдал за мною. Загадкой остается, отчего так долго тянул он с созданием подобных мне. Быть может, желал обнаружить свои ошибки и избежать их в будущем? А, быть может, скрыто от меня совершенствовал меня самого, делая сильнее, вкладывая в свое творение все новые свойства и качества.
Рано или поздно это безраздельное мировое господство должно было завершиться. Второе создание Иллюзиона оказалось практически полной моей противоположностью. Если моя чешуя была цветом подобна безлунной ночи, то его сверкала на солнце расплавленной лавой. Для меня всегда милее были сумерки и Тьма, ему же полюбились испепеляющий жар солнца и Свет. Мы были как две крайности, две стороны одной монеты, однако меж нами не было вражды. Различия принимались как должное, само собою разумеющееся. Создать нас именно такими – желание демиурга, вправе ли мы были его оспаривать?
Удовлетворившись результатами своих изысканий, Иллюзион населил Анаксагор иными, подобными нам. Такое количество мыслящих существ было непривычно для нас, но освоиться оказалось совсем несложно. Я обнаружил в себе недюжинные способности находить с собратьями общий язык, улаживать конфликты, организовывать их жизнь, чтобы она не была простым прожиганием дней и ночей.
Первое время все было мирно и спокойно, но существующие различия, не беспокоящие меня и первого Золотого Дракона, оказались слишком весомыми для прочих, еще таких юных и неразумных. Стычки учащались, становились все яростнее, в один из дней на земли Анаксагора впервые пролилась кровь драконов…
Это был День Раскола. Мир навсегда был разделен надвое между Тьмой и Светом, между Черными и Золотыми Драконами. Мы еще не знали, но чувствовали все как один, что впереди смуты и сражения, стремительные войны и затяжное Противостояние, когда земли Анаксагора умоются кровью как темных, так и светлых.